Иногда комментарии по поводу того или иного произведения рождаются легко и быстро. Иногда – не рождаются вовсе. Причины этого пытался в своё время искать в себе, но систему так и не выявил. Возможно, это связано с той работой, которую надо предпринять для осмысления текста: то, что легче усвоил, быстрее осмыслить и оценить.
Что было для меня сложным в чтении
Главное – последовательность разделов и их объем. Что я имею в виду? Логичным, на мой вкус, был бы исторический обзор, анализ текущей проблематики, выбранные (возможные) направления развития и актуальные проекты, которые в той или иной мере работают на достижение этих целей. В тексте всё это присутствует, но не всегда последовательно. Порой после объявленных тезисов идёт возврат к каким-то ранее обсуждённым темам. Это усложняет восприятие.
Вообще, простые и прозрачные тезисы в целом проще для усвоения. Речь не идёт о популизме имени Жириновского, конечно же, и не о большевистских «власть – Советам, фабрики – рабочим, земля – крестьянам», хоть в той предельно упрощённой риторике был в т. ч. и ключ к определенным успехам.
К этому же перенасыщению текста я бы отнёс и вставки, сделанные на основании, как я понимаю, ранее публиковавшихся статей, интервью и т. п. Наиболее зацепивший меня такой избыточный фрагмент – рассказ о способах передачи активов и благотворительности (стр. 145–147).
В дополнение
Есть одно наблюдение и момент, который меня давно заботит.
Открытость и демократия Сальвадора Альенде закончилась хунтой Пиночета. Ли Куан Ю и сингапурское чудо, как отмечено в книге, на оборотной стороне медали также имеют сложные отношения с демократией. Пётр Первый затащил Россию в Европу и подтянул к передовому на тот момент миру, но это была абсолютно недемократичная модель. Хотя в ней вовсю использовались методы создания новых институтов, вовлечение в строительство нового мира наиболее энергичных слоёв общества и представителей молодёжи, обучение передовым знаниям, европейское образование и т. п.
Да, в этих случаях был достигнут успех. Но в центре успеха стояла личность (лидер) и жёсткая, а порой жестокая модель. И это риск. Как быть с этим аспектом?
И ещё момент. Наблюдая за различными проектами в сфере ИТ, принимая во многих из них участие, я натолкнулся на одну особенность. Порой очень сложно воспроизводить модель успеха предшественников или других успешных компаний/персон, т. к. всякий новый проект, новое место приложения усилий – это новые обстоятельства, новые условия, в одну реку не входишь дважды. И достичь успешного результата теми же методами зачастую оказывается невозможно. Зато проблематика очень часто воспроизводится. В итоге знание о том, в чем были причины неудач на других проектах, оказывается ничуть не менее ценным, чем выученные сценарии успеха.
Важный акцент
В современном перенасыщенным информацией пространстве на каждую гипотезу, идею, мнение всегда находится множество оппонентов со своими крайне весомыми доводами и аргументами. В частности, у темы геноцида армян со стороны Турции количество оппонентов и излагаемых ими контрдоводов очень велико. Среди прочего звучат и мнения об обыденности такого рода репрессий, проводятся экскурсы в историю религиозных войн, от времён до Рождества Христова, крестовых походов и вплоть до сталинских национальных чисток. Обычное дело в исторической перспективе – мнение оппонентов.
Книга, безусловно, не об этом или не столько об этом. Но акцент на этом очень нужен и важен. В том числе и в плане идей объединения и развития.
Вопрос авторам
В разделе о геноциде в рукописи есть очень чёткое описание процесса эволюции отношения к теме геноцида. Чем дальше от события, тем слабее память. Но для чего тогда нужна эта память? Для чего лоббирование признания факта геноцида? Каким точно поставленным ударением можно выделить то главное, чем из сегодняшнего удаления является эта тема? Вот этой детали мне не хватило.
Заключение
Поначалу я думал, что смогу сформулировать свои комментарии достаточно быстро. В итоге книга всколыхнула довольно много пластов, которые были накоплены за минувшие лет тридцать. От перестройки и первого съезда народных депутатов, ветра перемен тех лет, идей, надежд/иллюзий. Волны информации и знаний, пришедших в те годы. Разговоров с моим товарищем в начале 90-х о том, что Армения встаёт на путь создания нового государства, и как и что там можно построить и воплотить. История моих предков, деда, который уехал в молодости из Карабаха, отца, родившегося уже в Туркмении в 1930 году, родственников, которые когда-то жили в Баку. И села Таглар, про которое однажды встреченный мной старик сказал только несколько слов: «Там больше никого не осталось».
Огромное спасибо за книгу.
